Возрождение северного оленеводства – задача, стоящая сегодня перед многими дальневосточными регионами. Но решить ее без государственной поддержки невозможно. Такую поддержку – и весьма серьезную! – оказывают на Чукотке.
Олень нынче дорог
Практически все существование коренного жителя Чукотки много веков было связано с оленями. Олень – это еда, одежда, дом, транспорт, лекарство… Неприхотливое животное практически полностью обеспечивало потребности людей, населяющих суровый край, поэтому оленеводство и было основным видом деятельности. Ключевое слово – «было». Сегодня этот тяжелый труд все меньше и меньше привлекает молодежь – слишком велик соблазн пренебречь традиционным укладом и «сбежать» туда, где жизнь более благополучна. Отток рабочих рук, расформирование хозяйств чуть было не привели к потере отрасли. В 1990-е число домашних оленей в регионе превышало 500 тысяч животных, а в начале 2000-х упало до 90 тысяч.
«В конце 90-х годов прошлого века у нас было 54 хозяйства. Но затем в ходе необдуманной фермеризации произошел «обвал» поголовья, соответственно ухудшилось финансовое состояние предприятий. Сейчас работают 17 хозяйств, из них 14 муниципальных и 3 крестьянско-фермерских (в отличие, например, от ЯНАО, где большинство таких предприятий – частные). В отрасли заняты 873 человека», – рассказывает заместитель начальника регионального департамента сельского хозяйства и продовольствия, начальник управления сельского хозяйства Олег Ятынто.
Так можно ли адаптировать традиционное хозяйство КМНС к условиям современной экономики? А главное – нужно ли? «Нужно!», – решили на Чукотке. И начали действовать. 2023-й стал годом важных решений для оленеводческого сектора в регионе. В первую очередь, увеличили ассигнования на развитие отрасли. В 2023 году общая сумма поддержки оленеводства составила здесь 1 млрд 443 млн рублей, на 21% больше, чем в 2022-м. В конце года создали фонд поддержки оленеводов и морзверобоев. На его средства сразу приобрели три снегохода модели «Тайга», три прицепа к ним, а также запчасти для нужд оленеводческого хозяйства «Пионер» в городском округе Эгвекинот. А за первых два месяца 2024-го на Чукотке закупили 35 единиц спецтехники, включая снегоходы, квадроциклы, болотоходы и автомобиль УАЗ, а также запчасти для них – на 39 миллионов рублей.
«Закупка спецтехники является важным шагом не только для поддержания экономической стабильности предприятий, но и для сохранения уникальных многовековых традиций Чукотки», – подчеркивает губернатор ЧАО Владислав Кузнецов.
В регионе подсчитали: для полного оснащения предприятий АПК спецтехникой необходимо дополнительно около 700 миллионов рублей.
Закупку техники продолжат, в округ доставят 8 специальных мини-цехов для производства, а еще будут приобретать жилье для оленеводов.
Но всего этого окажется недостаточно, если труд оленевода останется малооплачиваемым. Например, в другом дальневосточном регионе – Якутии – дала хорошие результаты программа «Молодой оленевод», стартовавшая в 2020 году. По этой программе специалист в возрасте до 35 лет, проработавший в отрасли минимум 4 года, может рассчитывать на однократную выплату в 1 млн рублей, после которой он обязан отдать оленеводству еще пять лет. В 2024 году на финансирование программы предусмотрено 28 млн рублей. В отрасль потянулись молодые ребята. Благодаря этой и другим мерам (например, «подросли» ставки субсидий на поддержку северного домашнего оленеводства с 4 995,5 до 5 335,4 рубля на каждого животного) число домашних оленей в республике за шесть последних лет увеличилось с 146,6 до 171,5 тыс.
На Чукотке пошли на серьезный шаг – с 1 января 2024-го оленеводам повысили зарплату. Ее размер теперь рассчитывается от 100 тыс. рублей в месяц. И разве кого-то удивит тот факт, что профессионалы уже стали возвращаться?
В 2023-м численность оленей на Чукотке снизилась со 125 тыс. до 110 тыс. животных. Но хочется верить, что самые плохие времена для этой отрасли в ЧАО уже позади и принимаемые меры будут иметь результат. Во всяком случае, в нынешнем году здесь планируют достичь 115-тысячного поголовья.
Тем не менее остается вопрос экономической выгоды. Одни лишь вечные финансовые вливания в оленеводство, может быть, и сохранят многовековой уклад коренных народов и их национальную идентичность, но не дадут отрасли стать прибыльной.
По словам Олега Ятынто, оленеводство может быть экономически выгодным лишь при развитии стопроцентной переработки. И будущее как раз за этим.
«Если мы раньше брали от оленя только мясо, то сейчас должны думать о том, как выделывать шкуры, использовать панты, кровь, эндокринные железы, и так далее. Надо выпускать БАДы, применять сырье в косметологии, – замечает Олег Ятынто. – Пока на Чукотке довело переработку до 90 процентов лишь одно хозяйство в Амгуэме. Для развития предприятий в этом направлении нам нужны инвесторы. Найти их сложно, и мы хотели бы заручиться поддержкой Министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики».
Технологии нам в помощь
«В 2023 году мы провели исследование ареалов традиционного оленеводства в самом оленеводческом регионе страны – Ямало-Ненецком автономном округе, – говорит директор ФАНУ «Востокгосплан» Михаил Кузнецов. – Уверен, что современные технологии могут вывести на качественно новый уровень этот традиционный вид хозяйственной деятельности коренных народов Севера».
По его словам, рационально использовать пастбища помогут «умные» ошейники, которые выборочно надеваются на животных разных возрастов и передают их биометрические данные. Как только биометрия начинает «сигналить» о недостатке корма, стаду пора переходить на свежее пастбище.
«Это решение успешно используется в разных странах мира – пастухи выезжают и перегоняют стадо, – продолжает Михаил Кузнецов. – «Умная» технология сохраняет и стадо, и пастбища, и силы пастухов. Наряду с дефицитом пастбищ для оленей в ЯНАО и на левобережном Енисее есть еще две проблемы – дикие олени, которые уводят за собой домашних, и хищники, наносящие поголовью ощутимый урон. И в этих случаях людям помогут технологии – успешными защитниками могут стать беспилотники. Отпугивая хищников и диких оленей шумом, такие «пастухи» могут совершать регулярные облет и учет поголовья оленей. Надеемся, что новая система учета решит вопрос оленьих «мертвых душ». Однако наша задача – не только разработать все формы подтверждения убыли стада и списания погибших или потерявшихся особей, чтобы это не заставляло оленеводов заниматься приписками. Важнее облегчить труд оленеводов, используя новые технологичные решения», – отмечает директор ФАНУ «Востокгосплан».
Он подытоживает, что в этом направлении жителям Севера необходима поддержка государства, которая может обеспечить системную работу по внедрению инновационных решений в традиционную хозяйственную деятельность КМНС.
Но, если проблема перевыпаса оленей на Дальнем Востоке, в отличие от ЯНАО, стоит не так уж остро, то опасности «побега» за дикими собратьями и нападения хищников вполне реальны.
«Мы достаточно активно используем новые технологии, – говорит Олег Ятынто. – С 2019-го применяем спутниковые ошейники, они уже прошли апробацию. А в прошлом году закупили специальные пеленгаторы. Раньше работники в бригадах получали сведения о локации оленей не напрямую, данные со спутниковых ошейников животных приходили на компьютеры в департамент сельского хозяйства. Теперь же информация идет на аппарат, который находится у оленевода. И тот может быстрее отреагировать на отколы животных. Мы – один из первых регионов в стране, использующих эту технологию. Готовы теперь делиться своим опытом с другими».
Сами не справятся
И все-таки в некоторых регионах можно и нужно говорить о поддержке оленеводства без подсчета прибыли от него. По той простой причине, что ее здесь быть не может.
На Сахалине численность домашних северных оленей доходила в советские годы до 15 тысяч особей. Сегодня их нет, истребили в 1990-е. В стаде родовой общины в селе Вал на севере острова – порядка сотни животных. Казалось бы, остается погрустить да смириться.
Депутат Сахалинской областной думы Александр Болотников так не считает. По его убеждению, люди, для которых оленеводство – потребность души, должны быть заняты любимой работой.
«В Сахалинской области еще 3 года назад разработали и приняли закон о развитии северного домашнего оленеводства. К этому времени многие традиции малочисленных народов, касающиеся работы с оленями, были утеряны. Но на нас вышли представители КМНС и попросили оказать им помощь, – рассказывает Болотников. – Появился закон. Что-то в его рамках делается, например, из областного бюджета выделяется небольшая субсидия на корма для оленей. Но самые базовые проблемы документ не решил. Почему? Потому что это надо делать комплексно. Во-первых, – подготовить оленеводческие кадры. На острове мы это сделать пока не сможем, была задумка пригласить специалистов из Ямало-Ненецкого автономного округа. Во-вторых, – закупить оленей. Без участия правительства области это сложно реализовать».
Немаловажно, подчеркивает депутат, что оленеводам за их тяжелый труд надо платить заработную плату из областного бюджета. Хотя бы до тех пор, пока хозяйство не разовьется, чтобы зарабатывать деньги – например, на продаже мяса.
«Это должна быть социальная поддержка традиционной деятельности КМНС. В нынешних реалиях мы в Сахалинской области бизнеса на оленеводстве не сделаем. Да, если придет некий коммерсант со своими инвестициями, плюс использует помощь из областного бюджета, тогда что-то и получится. Но пока таких заинтересованных нет», – констатирует Александр Болотников.